На главную
СВОБОДА! СПРАВЕДЛИВОСТЬ! СОЛИДАРНОСТЬ!
«Национализм и популизм в Европе. Социал-демократический ответ»Шаракшанэ Сергей Абович 
Мне довелось участвовать в Конференции с таким названием, которая проходила в конце прошлого года в Киеве. Участники – представители социал-демократических партий стран Европы. Я представлял партию «Справедливая Россия». Здесь привожу содержание дискуссии, разумеется, в очень краткой записи, и все равно, думаю, многие положения покажутся людям социал-демократических убеждений любопытными. Затем идет текст от меня лично: делаю проекцию сказанного участниками Конференции на специфику и проблемы российской политической действительности, вычленяю две проблемы, т.е. это - субъективные заметки участника. И, наконец, прилагаю текст своего выступления на Конференции. Но сначала – несколько официальных данных о Конференции. Организаторы:Alfred Mozer Stichting, Европейский форум демократии и солидарности, Fridrich Ebert Stichting, Институт демократии и социальных процессов (Украина). Задача конференции:провести анализ развития национализма и популизма в последнее десятилетие - что стало побудительными причинами, реальными проблемами, социально-экономическими обстоятельствами, которые привели к такой ситуации. С докладами на конференции выступили:
В обсуждении приняли участие:
Дайджест высказываний участников конференцииРене Куперус, представляющий Фонд им. Виарди Бекмана (Нидерланды) и выступавший первым, призвал: давайте уйдем от того, что мы, социал-демократы, такие хорошие, а они - националисты и популисты - такие плохие, уйдем от того, чтобы перечислять, почему они такие плохие, а больше будем вскрывать причины и делать конструктивные практические выводы для деятельности социал-демократических партий. Однако большинство выступающих не услышало этого призыва. В длинных сообщениях мы услышали подробное, детализированное описание маятниковых тенденций, мелких событий в парламентах и в партиях тех стран, откуда прибыли докладчики. Такая описательная политология, безусловно, необходима политикам их страны, но из нее трудно сделать вывод слушателям других стран. Стало ясно, что передать членам партии «Справедливая Россия» эту подробную событийную канву не представляется возможным, впрочем, это практически и не нужно. Однако по мере развития дискуссии впечатление от услышанного менялось. Стало ясно: участники конференции, конечно же, опытные партийные активисты, они всерьез озабочены ситуацией, на конференции происходит важнейший процесс знакомства партий с опытом друг друга. И главное - итоговый каркас всего здесь сказанного является полезным учебным пособием. Предлагаю его вашему вниманию. Все без исключения представители партий констатировали устойчивую тенденцию прихода в парламенты европейских стран популистских, националистических, праворадикальных, маргинальных и экстремистских политических движений. Их идейные декларации – смесь националистических и социальных требований. Быстро укрепляется связь крайне правых националистов и правых популистов, и они успешно отбирают голоса у социал-демократов. Пропадает такое явление как «семейное голосование» за социал-демократов; устойчивое ядро электората, ранее традиционно голосующих за них, уменьшилось примерно с 20% до 5%. В среде молодежи, особенно среди тех, кто голосует первый раз, уже почти не популярна «зеленая» тематика. Крайне правая молодежь не поддерживает правительство. В молодежной среде не считается постыдным быть крайне правым, причем, если раньше крайне правые происходили, в основном, из бедных слоев населения, то сейчас их много среди студентов и интеллигенции. СМИ преподносят их акции как сенсацию – и это своеобразная «виагра» для правых популистов. Дружно участники констатировали, что популизм и национализм – не причины, а следствия, и лучше бороться не с ними, а с реальными причинами. Причин же довольно много, и они разные. К популизму и национализму приводят коррупция и безнаказанность в чиновной среде, неразрешенность социальных конфликтов. Сегодняшний национализм в большой степени порожден неолиберальной идеологией, стартовавшей в эпоху Блэра и Клинтона. Основа распространения популизма – страхи населения, которые, в свою очередь, вызваны, например, тенденцией исламизации в европейских государствах, как, впрочем, и вспышками антиисламизации, и, что гораздо хуже, переходом к настроениям против ислама вообще. Страхи, в частности, вызваны глобальным финансово-экономическим кризисом. На постсоветском пространстве механизм национализма был порожден распадом СССР. Как известно, французский политик Ле Пен не так давно приезжал к украинским националистам, которые, между прочим, добились внушительных результатов на последних парламентских выборах в Украине. Расширение Евросоюза, события в Евросоюзе вызывают у электората скептицизм и опасения, что для разных стран Европы угрозы различаются, что собственная страна может стать жертвой глобализации – в результате все большая часть электората голосует за левых или за правых популистов, выступающих против ЕС. Одна из самых глубоких причин: люди не доверяют политике вообще - это огромный пласт настроений и популисты на нем играют. Разумеется, правительства и в самом деле довольно часто не способны находить решение, проявляют глухоту по отношению к проблемам людей. Но в критике правительства есть и огульный популизм под общим лозунгом: правительство не умеет руководить! Популисты используют антиэлитную ментальность у многих людей и борются с властью элит вообще: они так впрямую и заявляют, что именно они - голос людей. Этим, разумеется, политике наносится огромный ущерб, поскольку всякая политика есть компромисс, они же выступают именно против любого политического компромисса в первую очередь. Способствует развитию популизма и национализма еще и то, что такие партии нельзя законодательно запретить по двум причинам: и потому, что нередко этого не допускает конституционные норма, но даже тогда, когда это можно сделать на законном основании – радикальные партии и группы уходят в подполье, при этом государственные службы безопасности оказываются неэффективны и пресечь деятельность подполья не в состоянии. Участники конференции в совокупности высказанных мнений нарисовали обобщенный портрет современных популистов и националистов: Популизм это не движение, а политическая практика. Нередко популистские группы не имеют четкой идеологии, нет у них и собственной программы, они ждут ошибок других, либо крадут идеи у политических конкурентов. Популисты – это те, кто задают правильные вопросы, но не предлагают правильных ответов. Более того, они ищут легкие ответы. При этом популистская картина справа не очень отличается от популистской картины слева. Если говорить о новых тенденциях, то появляются «инновационные элементы» популизма, альтернативные СМИ, где ключевой элемент - Facebook. Распространяется и «популизм-лайт», т.е. легкий вариант популизма. Популисты и националисты претендуют на монопольное владение историей, зовут в славное прошлое (белорусские участники: Лукашенко позвал в советское прошлое и выиграл), используют национальные символы страны, призывают народ «проснуться». Популистам и националистам нередко присуще харизматичное лидерство, агрессивная манера выступлений, по риторике они напоминают компартию, в их стиле поведения можно увидеть корни с авторитарным правлением. Национальные союзы носят военную форму, в качестве главных лозунгов и названий они используют термины «Порядок», «Закон», «Справедливость» - подразумевается, что ради них жертвование демократией вполне обосновано. В целом, правый популизм – крупнейший вызов демократии. Каковы же возможности у социал-демократов противостоять популизму и национализму? Тут оценки участников конференции значительно скромнее. Популизму легко делать диагноз, но его трудно лечить. Нельзя запрещать, это отталкивает, надо разоблачать. Приводили примеры (в частности, национализм в отношении цыган), где социал-демократы полностью проигрывают. Между прочим, в отношении популизма есть споры и вокруг само?й «левой семьи» партий и движений, где каждый стремится застолбить свое главенствующее положение, обвиняя при этом в популизме всех остальных. Завершая работу конференции, Ян Маринус Вирема, вице-президент Еропейского форума демократии и солидарности, в частности, сказал, что не все безнадежно, и что социал-демократы призваны подавать пример. Было подчеркнуто, что практика проведения семинаров будет продолжена, европейские партии вместе будут и дальше искать, как реструктурировать левое крыло, чтобы сделать его устойчивым к популизму и национализму. Проекция сказанного участниками конференции на специфику и проблемы российской политической действительности - субъективные заметки участника Шаракшанэ С.А. Конференция завершила работу, но породила серьезные размышления. Если говорить о российской специфике, мы только что были свидетелями вспышки популизма – вспомним Болотную площадь. С другой стороны, партия «Единая Россия» уже полностью зарекомендовала себя в качестве популистской, она на «левой риторике» пытается затмить «Справедливую Россию» и КПРФ, и есть опасение, что вдруг может схватиться также и за националистическую риторику как за спасительный круг, когда будет тонуть (что неизбежно). Интересный пассаж, в связи с этим, прозвучал на Конференции (в словах белорусов): Голландия, дескать, может допустить нацистов в парламент, чтобы они себя как депутаты дискредитировали, чтобы население увидело их сущность и отвернулось от них, но на постсоветском пространстве допуск националистов в парламент означал бы предоставление им огромных возможностей и ресурсов, и надо всемерно стараться не допустить этого.По отношению к специфическим условиям России сказанное на Конференции поднимает, с моей субъективной точки зрения, два важнейших вопроса. Первый вопрос – о жесткости/слабости идеологической платформы социал-демократов. Как известно, первоначально, т.е. в середине XIX в., борцы за дело пролетариата четко стояли на классовой позиции, ее идейной платформой был марксизм. Я не готов здесь пересказывать или рецензировать историю социал-демократии, в вольном стиле приведу лишь несколько штрихов. Эти борцы позже раскололись на коммунистов и социал-демократов, и, хотя, обе стороны по-прежнему стояли на жестких классовых позициях, они разошлись по поводу применения насилия при достижении целей освобождения пролетариата: социалисты принципиально от этого отказались, а коммунисты, наоборот – предполагают применение насилия, причем, до сих пор. Далее, после смерти Энгельса Бернштейн провел ревизию всех составных частей марксизма: выступил против диктатуры пролетариата, снял принципиальную противоположность либерализма и социализма, отверг теорию классовой борьбы, объявил ее затухающей, призвал считать единственной задачей рабочего класса борьбу за мелкие реформы в рамках капитализма. Соответственно, социал-демократия из партии социальной революции должна превратиться, по Бернштейну, в либерально-демократическую партию социальных реформ. (Плеханов боролся с Бернштейном, когда Володя Ульянов еще ходил в гимназию). Известная доктрина Блэра-Шредера внесла малый и средний бизнес (т.е., если строго следовать логике Маркса – интересы «классового врага») в сферу ответственности социал-демократии. Далее – опора именно на рабочий класс была заменена на опору вообще на всех «хороших людей» в стране, жесткие классовые грани, предусмотренные марксизмом, были отброшены. Затем в рядах социал-демократии пошла борьба против предубеждений и за приятие разного рода меньшинств, в том числе сексуальных, в том числе за однополые браки. По известному анекдоту, на очереди, видимо, разрешение на браки с животными, с юридическими лицами и с архитектурными памятниками. Если попытаться разом охватить взором все эти полуторавековые тенденции, нельзя не видеть, что их объединяет борьба с жесткой идейной позицией, с четкой аргументацией, с четко поставленными целями, с ответственностью за результат – на том основании, что эти элементы, якобы, внутренне присущи большевизму и тоталитаризму. Т.е. – только допусти в социал-демократической практике эту жесткость и четкость, и завтра во главе наших рядов мы увидим Сталина с усами. Но, оказывается, расслабление позиции не безгранично, этому приходит конец. Мы подошли к моменту, когда исторически эти тенденции послабления позиции, аргументации и ответственности уперлись в реальность: самой жизнью сегодня почему-то востребованы элементы жесткой позиции и авторитаризма! И Конференция, пусть косвенно, но сформулировала: мы, социал-демократы, сами своей позицией как бы порождаем харизматичных лидеров с диктаторскими замашками. Оказывается, последовательно изживая в своей позиции любую жесткость, якобы, чреватую авторитаризмом, мы, тем самым, открываем дорогу в политику авторитаристам, которые этого не стесняются, и, представьте себе, собирают большое число голосов электората. Кстати, наверное, потому-то социал-демократы и не обнаруживают у себя средств борьбы с популистами и националистами. Не будем себя запугивать якобы «надвигающимся фашизмом», но современные европейские парламентские тенденции и то, как это осмыслено участниками Конференции, заставляют всерьез об этом задуматься. Второй вопрос, вытекающий из материалов Конференции и проецируемый на российскую действительность, также изложу в субъективном ключе. Произошло размежевание партии «Справедливая Россия» как партии социал-демократической - с Болотной площадью: как с явлением в политике, как с тенденцией в современной России, как с корпусом новообъявленных активистов, как с частью электората, который за этими активистами идет. Болотная площадь стала сложным вопросом становления самой российской социал-демократической партии, нахождения ею своего верного курса. И это размежевание обязывает вдуматься: что такое «социальное государство», предусмотренное Конституцией? Это – норма, обязывающая государство впредь исключить антагонистические классовые противоречия, объявленные Марксом и далее потрясавшие человечество полтора века, принесшие неисчислимые жертвы. Эта конституционная норма означает, что капиталистический собственник видит свободу своей предпринимательской деятельности, как если бы полностью победил капитализм. И в это же самое время человек труда видит перспективы реализации достоинства своей семьи (во всем комплексе составляющих этого понятия), как будто в стране победил социализм. Т.е. соединяется несоединимое и гарантом этого соединения выступает государство. Оно впредь несет ответственность за мирное сосуществование капитала и людей труда, ответственность за предотвращение классового конфликта (это в идеале, сегодня, увы, если спросим чиновника, то он на «двойку» ответит – что означает понятие «социальное государство» и зачем оно предусмотрено в нашей Конституции). Но именно для оппозиционной социал-демократической партии отсюда огромные следствия! Впредь она может на совершенно конституционной основе, легально, без бунта, парламентским путем бороться за коренные интересы человека труда. И если мы посмотрим отчеты работы фракций справедливороссов – в Госдуме, в законодательных собраниях регионов – мы увидим именно такую последовательную конструктивную деятельность. А к чему апеллируют популисты? Точно сказано на Конференции – к недоверию электората к любой политике вообще! Они апеллируют к безграмотному в правовом отношении сознанию части населения, к безответственности в политике – и с успехом находят своих сторонников. А это означает, что последовательная, конструктивная позиция российских социал-демократов оказывается ими охаиваемой вместе и заодно с той самой политикой власти, с которой как раз и борется партия «Справедливая Россия». Таким образом, чем более партия будет принципиальной в своей линии конституционной борьбы за права трудящихся, тем более она будет оказываться в очень невыгодной пропагандистской «нише», когда популисты всех мастей будут стремиться отнять у нее голоса избирателей. Кстати, данная ситуация провоцирует рождение популистов и в рядах самой «Справедливой России». Позиция политического руководства партии здесь известна, но серьезность ситуации этим не снимается. Предстоит море организационно-партийной и идеологической работы. Палата депутатов партии «Справедливая Россия» делает сегодня и может сделать в дальнейшем очень многое. У популистов же будто бы есть врожденный изъян в морали личности, у них ампутирована ответственность, и восторг их в том, что они предвкушают – как много есть в толпе им подобных, как много тех, кто отреагирует на призывы. Вывод: надо, видимо, дополнить конструктивную, конституционную деятельность партии теми самыми «инновационными элементами» - не популизма, разумеется, а агитационной работы: на каких-то упрощенных схемах, может быть, на каких-то мультиках, распространяемых в интернете, доводить до массовой аудитории – что делается «Справедливой Россией» в законодательных органах власти, почему делается именно это, что удалось сделать. Т.е. научиться в схематичности и упрощенной выразительности бесстрашно конкурировать с популистами! Кстати, вспомним, Маяковский именно так пытался языком намеренно примитивного гротескного плаката донести идеи революции до населения. Выступление участника конференции С. Шаракшанэ Популизм почти победил. Что делать?Суть попрания справедливости за два века истории капитализма не изменилась, она в том, что человек приравнивается вещи, средству, инструменту. И, на первый взгляд, человек труда ясно ощущает эту несправедливость. Т.е. на ближайших выборах социал-демократическую партию ожидает победа. Но это не так. Популизм всех видов, словно свора злобных собак, набросились на это ясное понимание. Популизма в политике так много, что даже трудно указать – что сейчас не есть популизм. Все, что можно словами сформулировать про коренные интересы человека труда, уже на уровне риторики перехвачено теми партиями, которые таким образом хотят заставить человека голосовать против его же коренных интересов.В России партия крупного капитала и бюрократии «Единая Россия» свои проигрыши последнего времени пытается компенсировать левой риторикой, стараясь перекричать социал-демократов и коммунистов. Сейчас российская власть дала «добро» на регистрацию любой партии, если в ее составе будет не менее 500 членов – и все они тоже пытаются друг друга перекричать, в ход идет популизм. Кстати, и риторика коммунистов - тоже популизм: в той части, где ими делается ставка на ностальгию по советским временам. Как же социал-демократам обращаться к своей аудитории, к людям труда? Они не услышат. Или услышат, но не смогут различить с другими участниками политики. Что делать в этих условиях? Вот этому я хочу посвятить свое выступление. Но сначала: почему в социальной реальности возможен такой феномен – популизм? Объяснение в механизме рождения и развития идеологии. Нет такого, что большая часть населения вдруг одновременно начинает исповедовать одни и те же идеологические воззрения. Происходит «делегирование полномочий» от широких масс к определенной социальной группе, которой от имени всех как бы поручается представлять инте¬ресы на политической арене, а также вырабатывать новые мировоззренческие ориентиры. Ясно, что так думали в XIX веке, во время молодого Маркса. Тогда было однозначно – какой социальной группе широкие массы делегируют эти полномочия. Сегодня механизм «делегирования полномочий» нещадно эксплуатируется фальшивым делегированием, когда не один, не два, а множество участников политического процесса одновременно кричат широким массам: мы как раз и есть те, кому вы делегировали полномочия. Множественность и интенсивность призывов такая, чтобы обыватель точно не мог ничего распознать. Но это – одно направление подрыва идеологии. Второе направление – оболванивание человека, чтобы он недопонял то, что ему говорят социал-демократы, или даже вовсе не захотел слушать. И эту задачу выполняет телевидение. Те полтора часа вечером, что есть у человека, он тратит на ТВ. Все классовые интересы крупного капитала уже выступили заказчиками содержания телепрограмм, и заказ этот выполнен. Сериалы должны быть настолько привлекательны и их должно быть так много, чтобы человеку было скучно слушать про социальную несправедливость, да и просто некогда, ему нужно на диван, к пульту, чтобы не пропустить очередную серию.Оболванивание идет и через выхолащивание школьной программы, как это происходит сейчас в России. Из образовательного стандарта изымаются те предметы, которые формируют естественнонаучное и общественное мировоззрение, познавательный процесс заменяется натаскиванием на кроссворды ЕГЭ, в четвертом классе школы вводятся религиозные предметы. Такая школа может готовить только охранников газовой трубы. Делается все, чтобы электорат не мог самостоятельно разобраться в политических истинах и на веру принимал любой популизм. Суммируя, мы видим неожиданную трансформацию понятия «классовый антагонизм», который пришел из эпохи Маркса. Это понятие означает, что в обществе есть такие противоречия, называемые «антагонистические», которые не могут быть сняты иначе как через уничтожение одного класса другим. Большевики это понятие использовали для обоснования массовых репрессий против помещиков и капиталистов, затем против кулачества. Было в ходу даже страшное выражение – «ликвидировать как класс». Затем репрессии были направлены просто на обычных граждан – интеллигентов, военных, государственных служащих, рабочих. Известно, что это насилие осуждено и в нашей стране, и во всем цивилизованном мире. И, казалось бы, сегодня можно забыть об антагонизме. Но средствами популизма возрождается именно это - ликвидация класса! По Марксу, нет такого преступления, на которое капитал не рискнул бы ради 300% прибыли. Популизм и есть такое преступление. Полтора века назад социалистов за то, что они говорили правду, сажали в тюрьму, сейчас это необязательно - достаточно сбить с толку трудящиеся массы, изменить их мышление. Т.е. внешне формы кажутся ненасильственными и даже – культурными. Однако классовый заказ не изменился – убрать с классовой арены тех, кто может помешать миллиардерам умножать свои миллиарды. И внутренняя ожесточенность, с которой достигается результат – та же. Получается: крупный капитал развернул масштабную атаку именно по ликвидации противостоящего ему класса - не физической ликвидации, но ликвидации его способности политически противостоять. Это те же самые массовые репрессии, но другими средствами и позже они также будут осуждены историей. Возрождены те же антагонистические противоречия, о которых говорили еще молодые классики марксизма. И возрождена та же ликвидация класса. Что делать в этих условиях социал-демократической партии? Во-первых, вместе с популизмом всех мастей все-таки участвовать в конкурсе риторики, не сдаваться – увы, политика прагматична. Это значит, что средства выразительности, широта охвата электората не должны уступать политическим противникам. Во-вторых, надо опираться на ту способность электората самостоятельно разбираться в происходящем, какая есть. Это значит, что повседневная агитационная деятельность партии должна неустанно разоблачать антинародные действия в политике крупного капитала и бюрократии. И сегодня все региональные отделения партии «Справедливая Россия» проводят эту большую, конкретную агитационно-массовую работу. В-третьих, продолжать бороться за полноценную и насыщенную школьную программу, которая отвечает магистральному курсу человечества, где идеалом является развитие творческих и духовных способностей, физическое развитие человека. Сейчас партия проводит политические митинги против бездумных реформ в образовании, провела много действий на законодательном уровне. Наконец, в-четвертых: учитывать, что меняется восприятие справедливости. Давайте сравним. Полтора века назад справедливостью казалось соблюдение элементарных профсоюзных прав. Век, даже полвека назад – то, что имеет современный человек: одежда, продукты питания, квартира. Но что именно сегодня человеку труда кажется справедливым или несправедливым? Здесь происходят важные сдвиги, меняется идентификация и самоидентификация, меняется сам природный феномен «человек» и, следовательно, простого ответа здесь нет, это предмет философского и социологического изучения. Известный афоризм гласит, что генералы готовятся к прошлой войне. Так и политики, в том числе социал-демократы, нередко не замечают, что являются носителями представлений 20-30-летней давности. А это значит, что сегодняшний гражданин их не слышит или его не трогают их слова. Поэтому социал-демократической партии полезно в практических целях партийной борьбы сделать исследовательский заказ для высококвалифицированных философов - чтобы обращаться прямо к человеку, а не мимо его. Что я имею в виду? Человек - это самосохранение, самовыражение и самоутверждение. И в этом смысловом пространстве в каждую эпоху у человека рождается глубинная мысль - и о возможностях своей реализации и о пределах своей реализации. Порой он не отдает себе отчета в этой глубинной мысли, его сознание затмевают обывательские стереотипы и предубеждения. Но если именно на уровне этой глубинной мысли будет вестись социал-демократическая агитационная работа, человек услышит. Мы имеем дело с изуродованным духовным миром человека, который не осознает свое достоинство, не собирается за него бороться и не поддерживает тех на политической арене, кто задался этой целью. Но можно ли говорить слово «предательство» по отношению к широким массам при плохих результатах голосования? Социал-демократы, объявляя человека целью, политически опираются на тех, кто уже зомбирован телевидением, кто сформирован в миропонимании, что он не цель, а средство, но и так тоже можно жить. Значит задача у социал-демократов почти проигрышная. Кстати, такая же трудность возникает у создателей «умного» кино – они заведомо знают, что создают произведение, которое не принесет выручки, что массовый прокат откажется от этой киноленты, и прокат будет лишь в узкой аудитории. Увы, такова сегодняшняя реальность. По аналогии с зависимостью от алкоголя, с зависимостью от наркотиков мы не можем не видеть зависимость духовного мира человека от квазиценностей, пороков и мусора массовой культуры. Как это похоже на панораму загрязненных океанов, замусоренных побережий, вырубленных лесов в окружающей нас природе! А источник тот же – хищный интерес прибыли крупного капитала. Так что надо делать - сложить руки и сдаться? Но тогда именно мы станем предателями – станем партией торжества мусора в душе и в природе. Откуда же взять силу, чтобы не бросить «почти безнадежное» занятие? Думается, ответ такой. Надо верить в правоту социал-демократических воззрений. Человек – это цель государства и иначе быть не может. Если мы попробуем сформулировать иначе, то в любом варианте полезет уродливый, чудовищный смысл. И другое: достоинство человека труда, квалифицированного специалиста – это исходная точка координат при строительстве общества и государства. Не экономика, не финансы, не оборона – а именно достоинство человека труда. В этих простейших и великих формулах, доставшихся нам от предыдущих поколений социалистов – и по сей день ничего не меняется. Далее: социал-демократической партии нужна конкурентоспособная модель внутреннего управления в партии, не уступающая коммерческим фирмам – рыночным лидерам: надо быть динамичным, гибким, эффективным. И, наконец, повторяю, необходимо философское исследование – что такое сегодняшний и завтрашний человек, в чем его достоинство сегодня и завтра, где он оскорблен, и где он хочет распрямиться. Простого ответа здесь нет. Теперь выскажу мысль, зная, что будет много оппонентов. Чтобы преодолеть популизм, партии надо завоевать авторитет у самой уважаемой и авторитетной категории граждан. Все-таки, общество в своей массе идет за такими людьми, а не за агрессивным популизмом. А феномен вожака клина, который пришел к нам из зоологии, еще никто не отменял. И в этой связи вспомним слова, которые приписывают Ленину: «Партия - ум, честь и совесть нашей эпохи». Такой плакат в СССР висел всюду. Но на самом деле это было присвоением компартией СССР самой себе этих высших званий. Потому что эти слова - искажение мысли Ленина. Читаем ее в подлиннике: «Мы должны так строить свою работу, чтобы рабочие нам верили, чтобы в партии они видели ум, честь и совесть нашей эпохи». Т.е. в ленинском замысле это лишь идеальный ориентир, к которому надо стремиться, чтобы заслужить доверие народа – и тогда народ пойдет за партией, за ее верным курсом. (В сущности - та же самая зоологическая модель клина). В таком понимании ленинская формула абсолютно не устарела и сегодня. В том числе и для партии «Справедливая Россия». (Цитирую ленинскую мысль потому, что она верна, а не потому, что заражен большевизмом, в компартии не состоял ни в СССР, ни в постсоветские времена) Партии также приходится преодолевать популизм в словах и в позиции собственного партийного актива. Вы знаете об отказе нашей партии поддержать участников Болотной площади, хотя некоторым показалось, что тем самым наша партия «предает» левое движение. Поэтому я просто процитирую лидера партии Сергея Миронова:
|
