IV Съезд СДПР – впечатления очевидца

Сергей Шаракшанэ, член правления МГРО СДПР.

Съезд (16 декабря), помимо пунктов повестки, безусловно, был посвящен главному событию – отказу СДПР в регистрации: из 45 региональных организаций, которым нужно было иметь не менее 500 членов, в наличии оказалось 37. На момент съезда недостаток был почти компенсирован, теперь таких организаций 44, по еще одной идет суд с видами на выигрыш.

Соответственно, съезд уделил внимание трем обстоятельствам:

1. Председатель, приложив сверхусилия в коротком промежутке времени, почти справился с проблемой (когда Председатель боец – это плюс для партии).
2. Как выяснилось, многие руководители региональных организаций в прошлом беззастенчиво лгали в глаза – например, один говорил, что у него 4 тыс. членов, а выяснилось, что 400 – и т.д.
3. Появились те («заговорщики»), которые увидели в происшедшем настолько большую вину Председателя, что решили его сменить (или, что то же, увести партию целиком к другому Председателю).

   Думается, спектр того, что произошло в данной ситуации, съездом сильно заужен, есть еще несколько важных проекций.

   1. Нельзя не видеть, что почти все – журналисты газет, радио, TV, а также депутаты всех уровней заговорили на социал-демократическом языке. Причем, нередко так здорово, что если бы СДПР напряглась и попыталась бы сегодня угнаться за ними – в раскрытии проблем, в постановке вопросов, в глубине толкования – еще не факт, что догнала бы. Парадокс: социал-демократы реально отстают от несоциал-демократов в своей собственной риторике! При этом проигрыш гораздо больше: те у микрофона и телекамеры, а социал-демократы в мертвой информационной зоне - не допущены. Масштабы явления очень быстро прогрессируют - видимо, политологический цех страны чутьем ощущает быстрое «левение» электората. В частности, прямая линия с Президентом (октябрь) это подтвердила – люди, не высказываясь за возврат «давиловки» райкомов КПСС, тем не менее, хотят социальной справедливости. Это значит, что, не зная, что эта позиция называется социал-демократией, они хотят именно ее.

   Напомню, что в январе 1917 года Ленин, беседуя с революционной немецкой молодежью, сказал, что они, молодежь, увидят революцию своими глазами, а старики, т.е. Ленин с соратниками – не увидят. Т.е. революция, по его мнению, будет очень не скоро. Таковы могут быть ошибки в прогнозе скачков в общественном развитии.

   Представим, что нынешнее эволюционное «левение» электората – завтра взорвется (а почему бы нет?). СДПР, по своему призванию, обязана будет возглавить и повести этот процесс. Точнее, она должна быть готова к этому уже сегодня. Провал с регистрацией – это предвестник того дефолта (есть такое простонародное русское словцо), который ожидает СДПР. В ее нынешнем состоянии она ничего не сможет возглавить – будет только конфуз и капитуляция.

   2. Провал с регистрацией – кризис стиля руководящего звена (сейчас не беру фигуру Председателя, о нем позже). И дело не только в том, что можно было заблаговременно провести внутрипартийный аудит «проблемных» регионалок и сейчас не пришлось бы совершать подвиги в течение считанных недель (и гордиться этим на съезде). Дело глубже. Управление – это организация обратной связи (есть такое великолепное определение). Тут у руководящего звена – абсолютный ноль. Руководители регионалок, все поголовно, давно несут в душе обиду, что никто «сверху» не позвонит и не поинтересуется – как дела? Причем, не досужим образом, а рабочим, заинтересованным, по всему спектру партийной жизни. А ведь у этого взаимодействия центра с регионалками должен быть некий стандарт, исполняемый всеми «на автомате», а уже сверху того дополнительные импровизации. Но не только ничего нет, нет и сожаления по поводу этого. Да, у верха была не одна смена аппарата, причем в драматических обстоятельствах. И все же налаживать стиль управленческого взаимодействия «центр-регионы» надо, иначе большие и малые накладки будут следовать одна за другой, и провал с регистрацией – прямое следствие этого.

   3. Почему многие региональные руководители так беззастенчиво лгали, что у них достаточные цифры численности? Потому, что они вообще не социал-демократы. С этим явлением в истории сталкивались многие партии – человек, не имеющий ничего общего с идеологией партии, почему-то процветает в ней, даже делает карьеру, а потом внаглую ее кидает. Безусловно, зная, как рождалась СДПР, можно сказать, что здесь несоциал-демократов немало. Социал-демократия – это целый комплекс непременных ценностей, которые человек искренне исповедует, поэтому, вообще-то говоря, видно: он – социал-демократ или нет.

   Вывод: партии нужно серьезно усиливать идеологическую составляющую своей деятельности, чтобы сюда приходили люди убежденные и «выдавливали» чужаков, даже если они уже уселись в руководящие кресла в региональных организациях. По важнейшему определению Ленина – партия это движение политической мысли. Чтобы усилить идеологическую работу партии, надо всемерно развивать партийную дискуссию как процесс. В частности, целый ряд важных для партии позиций должен быть выставлен на сайте партии и руководители региональных организаций должны высказываться по ним: не потому – хотят они этого или нет, а принудительно. Любой директор завода прибегает к этому – он вызывает начальников цехов и служб, ставит проблему и командует: высказывайтесь. Общепартийную дискуссию надо оживлять так, как водитель грузовика на морозе крутит рукоятку, чтобы принудительно завести мотор. Называется – холодный запуск. Вот и партийной дискуссии нужен принудительный холодный запуск.

   4. Когда СДПР отказали в регистрации, было ощущение, что колесо зависло над пропастью – дух перехватило. Неизбежно у всего актива партии возник вопрос по фигуре Председателя. Все так подумали, но лишь немногие решили начать движение за его смещение. Поскольку это для партии животрепещущий вопрос, выскажу свою позицию. Это я сказал Председателю лично, повторю и во всеуслышание. Причем, говорю это как человек, не получивший от него ни рубля, т.е. я не куплен и не ангажирован. Считаю фигуру Председателя удовлетворительной, причем по важнейшему критерию: он настолько лично динамичен, так много делает для партии полезных дел в единицу времени, что при нем активист партии любого уровня может реализовать все свои представления по развитию партии на своем участке. «Не то счастье, о чем во сне бредишь, а то счастье, на чем сидишь и едешь». Если всерьез болеть за интересы партии и думать конструктивно, т.е. прежде всего через свой посильный вклад, то нельзя не видеть, что от Кишенина Владимира Николаевича партия выигрывает. Если знать реальность, могло быть значительно и значительно хуже.

   Теперь пару замечаний о ходе съезда. Двух «заговорщиков» исключили из партии – но без них, не дав им слова, хотя они были здесь, сидели в фойе. Даже в средневековье перед сожжением на костре приговоренному давали последнее слово. Конечно, такому процедурному перлу нет названия, даже если эти люди действительно настолько не правы.

   Чтобы попасть в зал, надо было пройти три(!) поста контроля, причем контролерами были короткостриженые молодые люди с квадратным торсом и в одинаковых черных костюмах, невесть откуда взятая охранная спецслужба. На все вопросы участников съезда они отвечали однообразно: «Нет приказа» или « Приказ поступит – пропустим» и т.д. Какой приказ? Какой приказ может быть в социал-демократической среде? Или съезд социал-демократов происходит, как в мешке, внутри какого-то большего явления, где рождается и действует приказ, который, соответственно, становится обязательным для социал-демократии? Действительно, нельзя не согласиться: в партийной практике иногда надо тщательно оберегать порядок и исключать злоумышленные действия и диверсии. Все так. Но всегда в охране – люди из актива партии, они – свои, они надевают красные повязки, слушаются руководителя аппарата – но они обязательно идеологически из этой среды. А иначе чувствуешь себя в полицейском околотке.

   Если партия пройдет регистрацию, надо поздравить Владимира Николаевича и всю партию, но нельзя не видеть, что проблем эта ситуация высветила немало.

   19. 12. 06.,   г. Москва