На главную
СВОБОДА! СПРАВЕДЛИВОСТЬ! СОЛИДАРНОСТЬ!
ЭТО НАША ИСТОРИЯ!
Судьба распорядилась так, что в последние месяцы существования СССР мне, как Председателю парламентской Комиссии Верховного Совета СССР «По расследованию причин и обстоятельств государственного переворота в СССР» пришлось вплотную заниматься его судьбой. Не раз за прошедшее десятилетие, рассказывая отдельные эпизоды трагической осени 1991 года на различных встречах с людьми, постоянно приходилось слышать удивленный вопрос: «почему Вы молчите о виденном? Ведь историю бесцеремонно искажают на Ваших и наших глазах!» В ответ говорил: разве я молчу? Ведь я рассказываю это Вам! А средства массовой информации больше интересуют легенды, предназначенные для формирования образа по известному определению вдовы первого Президента РСФСР Ельциной Н.И. «святых 90-х». И все же, поскольку подходит время, как говорится, «подводить итоги личному земному пути», пока не поздно, пора засвидетельствовать на бумаге для будущих поколений то, чему был непосредственным свидетелем. Читайте и судите сами, составляя собственное мнение… * * * Прежде всего, считаю себя обязанным опровергнуть очевидную ложь об, якобы, принятии 5-м Съездом Народных депутатов СССР решения о самороспуске, поскольку все прошедшие тридцать лет этот миф с помощью средств массовой информации целенаправленно аккуратно внедряется в общественное сознание. Соответствующим образом искажаются события тех дней и в учебниках, по которым преподают подрастающему молодому поколению историю трагических для судьбы СССР лет. Но в моем личном архиве хранится стенограмма заседаний 5-го Съезда Народных депутатов СССР. При рассмотрении 5 сентября 1991 года проекта закона «Об органах государственной власти и управления СССР в переходный период» заседание вел лично Президент СССР Горбачев М.С.. Судите сами: Как видим, налицо бесспорное доказательство ложности исподволь закрепляемого в Истории утверждения о принятии 5-м Съездом Народных депутатов СССР решения о самороспуске (прекращении своей деятельности). Одновременно явная досада в последней реплике Горбачева М.С. («Не получается…») косвенно свидетельствует, что это входило в планы группы лиц, использовавших служебное положение для грубого, бесцеремонного навязывания Съезду пресловутого закона «Об органах государственной власти и управления СССР в переходный период». Как мы теперь, спустя 30 лет, знаем, итогом навязанной ими реформы государственной власти СССР стало полное разрушение страны и бегство с «капитанского мостика» её Президента. Иначе его «отречение» от власти 25 декабря 1991 года назвать трудно, поскольку 20 декабря 1991 года лично ему в руки, как действовавшему главе государства, Народным депутатом СССР Владимиром Ивановичем Самариным было вручено требование за подписями 1/5 Народных депутатов СССР, представлявших все союзные республики, о созыве чрезвычайного Съезда НД СССР. Таковы бесспорные, задокументированные, факты трагедии СССР. А теперь мои личные свидетельства, как человека, непосредственно находившегося в гуще событий «черной осени СССР», обрушивших вторую на тот момент по мощи державу мира. * * * Бурные дни псевдо-путча августа 1991 года. Карикатурные заговорщики, настоящие танки, бурлящий на улицах Москвы людской водоворот. 20 августа звучит призыв одного из Народных депутатов СССР к коллегам, присутствовавшим на митинге около «Белого дома», немедленно собраться в здании Верховного Совета СССР для обсуждения ситуации и принятия мер. Через час в здании на Новом Арбате собралось около 30 народных депутатов СССР. Инициативу берет в свои руки Народный депутат СССР Владимир Яковлевич Стадник. Он так и остался неформальным лидером и душой этой стихийно возникшей группы, которую за неимением времени для поиска звучных названий просто обозначили как «Инициативная группа Народных депутатов СССР». Совещание продолжалось не более часа. Сформированы рабочие группы, каждая из которых отвечает за свой участок подготовки чрезвычайной сессии Верховного Совета СССР. В условиях, когда аппарат Верховного Совета и его Президиум парализованы странным безволием Лукьянова А.И. (на тот момент Председатель Верховного Совета), «Инициативная группа» берет на себя функции организующего центра. Её члены активно «подталкивают» членов официального Президиума ВС СССР к более активной деятельности. С помощью части сотрудников аппарата готовятся проекты документов, принимаются меры по вызову и приему в Москве членов Верховного Совета. 26 августа открывается чрезвычайная, шестая, сессия Верховного Совета СССР. За пять дней она практически полностью выполняет намеченный «Инициативной группой» объем работы (остается не рассмотренным лишь один законопроект об упразднении как специального ведомства военной прокуратуры и передаче ее функций единой системе прокурорского надзора). Главное же, дан старт подготовке 5-го внеочередного Съезда народных депутатов СССР, открытие которого назначено на понедельник 2 сентября 1991 года. Неофициальной оценкой деятельности «Инициативной группы» можно считать не только включение всех ее членов в рабочие Комиссии по подготовке Съезда, но и поручение им руководства этими комиссиями. Однако, «Инициативная группа» продолжает сохранять и неформальную организационную самостоятельность. Непосредственно в Кремле выделено помещение для ее работы, а её лидер В.Я. Стадник получает право внеочередного приема у действующего Президента СССР. Подготовка чрезвычайного Съезда идет точно по плану. Всем ясно, что время требует от высшей конституционной власти СССР ответственных и неординарных решений. Подготовлено два варианта принципиальной ротации состава Верховного Совета СССР, ряд законопроектов, призванных повысить дееспособность органов Союзной власти. Вечером 31 августа Стадник В.Я. докладывает «Инициативной группе» о только что состоявшейся встрече с Горбачевым М.С., на которой согласованы и одобрены последние детали открытия и проведения 5-го Съезда. Казалось бы, подготовка завершена, и оставшийся до Съезда день можно использовать на отдых перед трудной неделей. Однако, принято решение просить всех членов группы, кому позволят обстоятельства, провести после обеда на следующий день контрольную встречу на случай появления каких либо мелких отклонений в графике подготовки Съезда. Первого сентября, примерно в 16 часов, в Кремле вместе с автором этих строк собралось 6-7 членов «Инициативной группы». Подготовка к Съезду шла по плану, и мы уже собирались расходиться, когда прибежал весь взъерошенный Александр Александрович Киселев (комсомолец, Народный депутат из Волгограда), который выполнял в «Инициативной группе» функции «связного» с Верховным Советом РСФСР. Информация, которую он добыл в кулуарах ВС РСФСР, заставила всех присутствующих мгновенно забыть об отдыхе. По словам Киселева А.А., прибывшие на 5 Съезд руководители Союзных республик предъявили Горбачеву М.С. ультиматум, который на следующий день при открытии Съезда будет зачитан Ельциным Б.Н. или Назарбаевым Н.А., после чего съезд прервут и всех депутатов «растащат» по республиканским «депутациям» для обработки главами союзных республик. Все это, якобы, уже согласовано с Горбачевым М.С. и поддержано им. Такой крутой поворот позиции Президента СССР не укладывался в сознании, в него не хотелось верить, но собравшиеся, исходя из необходимости учесть возможность и такого негативного варианта развития событий, занялись поиском контрмер. Первым делом было признано необходимым постараться не допустить вывода депутатов из зала заседаний, поскольку не исключался вариант, что при неблагоприятном итоге обработки депутатов по республиканским депутациям им, скорее всего, просто не позволят вновь собраться вместе. Было совершенно ясно, что неожиданный и жесткий ультиматум в исполнении одного из самых авторитетных на тот момент политиков Союза, произведет на депутатов СССР шоковое впечатление. Чтобы снизить его эффект, было решено за оставшееся время подготовить контр-выступление от лица «Инициативной группы», которое бы в противовес содержанию ультиматума мобилизовало у депутатов чувство долга и ответственности за судьбу страны. Естественно, чтобы добиться слова и оказать наибольшее впечатление на депутатов, выступать должен наиболее известный из членов «Инициативной группы». Без долгих обсуждений выбор остановлен на Константине Дмитриевиче Лубенченко, который баллотировался на пост Председателя Верховного Совета и, как показало голосование, получил достаточно серьезную поддержку депутатов. Однако, он отсутствует среди присутствующих и нет уверенности, что за оставшееся время его удастся найти, чтобы ввести в курс дела. Решено искать Лубенченко, но предусмотреть дублера. Ясно, что в образовавшемся цейтноте им должен быть один из присутствующих. Все дружно поворачиваются ко мне: «Оболенский, ты выступал на всех Съездах. Тебя знают. Иди, готовься!» Остаток тревожной ночи провожу без сна. Слишком велика ответственность и хочется найти единственно верные слова. Утро 2 сентября. Кремлевский дворец. Внешне все так же, как и на предыдущих съездах. Нет никаких признаков приближающейся «грозы». Входим в зал заседаний. Председатель Совета Союза Иван Дмитриевич Лаптев, не открывая заседания Съезда, предоставляет слово Президенту Казахстана Нурсултану Абишевичу Назарбаеву. Звучит жесткое короткое выступление. Руководители Союзных республик требуют приостановить действие Конституции СССР, законодательные функции Съезда и Верховного Совета СССР передать неконституционному органу – Совету представителей, делегированных Верховными Советами Союзных республик, функции Правительства СССР передать некоему межреспубликанскому комитету представителей Союзных республик. Президента СССР также предложено «окружить», создав некий неконституционный орган – Государственный Совет из глав Союзных республик. (Чем не новый ГКЧП??). При последних словах выступающего бросаюсь к трибуне (уже знаю, что Лубенченко найти не смогли и «в бой» придется идти самому). Требую слова, однако микрофон уже выключен, телекамеры тоже. С другой стороны за трибуну держится Председатель Комитета Конституционного надзора СССР Сергей Сергеевич Алексеев и тоже требует включить микрофон. По его виду, взъерошенному седому ежику, ясно видно, что для него произошедшее – полная неожиданность. Однако Лаптев И.Д. неумолим… Оглядываюсь на зал. В нем идет стихийный митинг. Депутаты сбились в кучки. Одни зазывают разойтись для обсуждения ситуации по республиканским депутациям; другие призывают ни в коем случае не покидать зала и продолжить работу. Постепенно руководителям республик удается часть депутатов увести из зала. Оставшиеся продолжают в тревоге и растерянности обсуждать произошедшее. В одном из помещений Кремлевского дворца собирается «Инициативная группа». Всем ясно, что тщательная подготовка 5-го Съезда перечеркнута и события будут развиваться стремительно по иному, практически не управляемому сценарию. Принято решение пытаться влиять на ситуацию в сторону возвращения ее в правовое русло, используя любые возможности. По завершении собрания ко мне подходит влиятельнейший член МДГ и «Демократической России», член президентского совета Ельцина Б.Н. Народный депутат СССР и РСФСР Галина Васильевна Старовойтова (в «Инициативную группу» не входила): «Александр Митрофанович, к какой законности Вы призываете?! ВЕДЬ РЕВОЛЮЦИЯ НА ДВОРЕ!!!» После обеда, наконец, официально открывают съезд. На руки депутатам раздают текст коллективного заявления глав республик (был зачитан Назарбаевым). Из розданного параллельно, видимо по ошибке, авторского текста Кравчука Л.М., который почти полностью совпадает с коллективным, становится ясно: кто был инициатором «очередного ГКЧП». Не обращая внимания на регламент, Президиум Съезда без долгих разговоров «оккупируют» главы республик. В первых рядах бесцеремонно рассаживается «десант» народных депутатов РСФСР. Начинается череда заученных выступлений, призванных обосновать необходимость и неизбежность происходящего на наших глазах надругательства над Конституцией, законом и здравым смыслом. Выступает председатель Комитета конституционного надзора Алексеев С.С. – успокаивает, обосновывает, со своей стороны готов уйти в отставку…(мелькает мысль – уже «обработали»). Горбачев без обсуждений жестко дает установку, звучащую как команда – Съезд закончить в три дня. На дополнительном вечернем заседании съезда выступления продолжаются… Заседание ведет Ельцин Б.Н.. Неожиданно слышу свою фамилию, - приготовиться. Достаю заготовленный для начала съезда текст и за оставшиеся несколько минут пытаюсь привести его начало в соответствие с новой ситуацией. Ясно, что с выступлением помогли коллеги по «Инициативной группе» и надо отведенные десять минут использовать максимально... Сравниваю Назарбаева с легендарным матросом Железняком, заявившим в 1918 году о разгоне Учредительного собрания» (в зале аплодисменты). Говорю о долге депутата; об ответственности за судьбу страны. «Хватит относиться к Конституции, как к публичной девке, приспосабливая ее к утехам очередного царедворца» – в зале овации. Мельком ловлю взгляд сидящего, почти напротив, в первом ряду Шахрая С.М. Ощущение такое, что будь у него автомат, - «разрядил бы в меня немедленно». И вот дохожу до предложения за попытку государственного переворота (именно так оцениваю поддержанную Президентом СССР инициативу Кравчука, Ельцина и прочих) немедленно отправить в отставку Горбачева М.С. и назначить всенародные выборы Президента СССР. Часть депутатов принимает предложение положительно, но, поразительно, большинство все еще находятся под его (Горбачева) влиянием. После заседания снова собирается «Инициативная группа». Настроение подавленное. Ясно, что обращаться к разуму руководителей республик бессмысленно… И все же необходимо бороться. Решено внести поправки в предложенный руководителями республик проект закона о реформе государственной власти и параллельно разработать альтернативный законопроект. Третий день Съезда. Становится ясно, что план «молниеносной кампании» против высшего органа власти Союза ССР начинает пробуксовывать. Съезд явно не укладывается во временные рамки, отпущенные на решение вопроса «Горбачевым, со товарищи». Список выступающих согласовывается с инициаторами «переворота», но происходят и казусы, как это, к примеру, было с моим выступлением. Распространяется слух, что на следующий день решено в любом случае кончать с этим вопросом. Вечером собираемся в «Инициативной группе». Стадник В.Я. рассказывает, что попытки предложить наши поправки на заседании редакционной комиссии не увенчались успехом. Там «закусили удила» Бурбулис Г.Э. и Шахрай С.М. Ни о каких серьезных поправках к варианту, внесенному формально от имени руководителей республик, не хотят и слышать. Отказано также и в принятии к рассмотрению альтернативного (нашего) проекта закона. Обсуждаем ситуацию и приходим к выводу, что остается последний шанс – размножить наш проект закона и раздать его депутатам, чтобы, по крайней мере, поставить их перед проблемой выбора. Процедурно, по регламенту, под заявкой на размножение необходимо собрать подписи группы в сто депутатов. Вечером собираем подписи и ночью идет тиражирование проекта закона (выручает то обстоятельство, что в секретариате Съезда есть члены «Инициативной группы») Утро 5 сентября. Депутатам раздают пачку документов и среди них наш проект. Однако, еще необходимо довести до сведения депутатов, о его существовании. Трибуну нам, конечно, не дадут и мы решаем использовать регламентное право выступлений от микрофонов, которые ведущий обязан предоставлять депутатам для выступления по мотивам голосования. Все активисты «Инициативной группы» уже известны и поэтому Стадник В.Я. накануне договаривается, что информацию о наличии альтернативного законопроекта дадут от микрофона члены группы «депутатов – афганцев». Заседание Съезда открыто. Бразды ведения взял на себя сам Горбачев М.С. И с ходу, без разминки – за голосование. Вижу у микрофонов никого… Делать нечего, встаю с места и иду к ближайшему микрофону. Краем глаза замечаю, что у левого микрофона появилась лохматая шевелюра члена «Инициативной группы» депутата Белозерцева С.В. В голове мелькает мысль, что и его слишком хорошо знают… Горбачев ведет заседание жестко и напористо. Куда девалась привычная мягкость и округлость фраз. Мы уже добрый час торчим на виду у всех у микрофонов, но ведущий как будто нас не замечает. Напролом к запланированному результату. Наконец он доходит до ключевого положения предусматривающего фактический контроль органов власти республик над Верховным Советом СССР. Съезд отказывается принять эту статью. После «нравоучения» Горбачев М.С. вновь ее ставит на голосование. И снова - «не принято». После третьего отказа депутатов голосовать за фактический отказ от самостоятельности союзной власти (не хватает 4-х голосов) звучит фраза, которую иначе чем замаскированной угрозой понимать нельзя: «У нас два выхода: или мы согласованно принимаем решение и выходим на тот путь, на который мы хотим, или нет. Тогда будем искать другие пути». В этот момент его нервы не выдерживают и он рявкает на весь зал: Оболенский, Белозерцев! Хватит торчать у микрофонов. Садитесь, голосовать надо! После витиеватых рассуждений, с четвертого захода, реформа государственной власти СССР все же «протащена»… В отчаянии сажусь и пишу на депутатском бланке заявление о том, что в силу грубейших нарушений норм регламента считаю решения данного съезда не законными, а все свершившееся на нем государственным переворотом. Несу заявление в Секретариат и прошу обязательно приобщить к материалам Съезда. Пусть эта весточка дойдет будущим историкам, которые будут разбираться в хитросплетениях нашего непростого времени. Ведь в официальной стенограмме Съезда, которая велась машинистками, сидящими совершенно в другом помещении на слух, по радиотрансляции, осталась лишь маленькая зацепка, позволяющая, и то очень дотошному и грамотному читателю, усомниться в соблюдении при его ведении демократических процедур (норм регламента). Это та самая единственная фраза, когда Горбачев не выдержал и «рявкнул» на нас с Белозерцевым. Как ни странно, нарушения при проведении V съезда Народных депутатов СССР норм демократии мягко, но все же признает и сам Горбачев М.С. в своей книге «Декабрь-91. Моя позиция»: «Не все на Съезде с точки зрения демократии проходило так уж чисто и гладко, но требовать этого было просто нереально». Более трезвая, спокойная оценка действий «Инициативной группы народных депутатов СССР» на 5-м Съезде показывает, что в сложившихся условиях она добилась немалого: * * * Последующие, после 5-го Съезда, месяцы целиком занят в парламентской Комиссии «по расследованию причин и обстоятельств попытки государственного переворота в СССР». Необходимо сформировать штат экспертов, разработать методическую основу работы, а главное, фиксировать по горячим следам свидетельства очевидцев и документальную базу. Понимая, что документы будут уничтожаться или переписываться, упор в работе Комиссии решаем делать в первую очередь на сбор и фиксацию свидетельств очевидцев. Ведь вокруг каждого из персонажей «драмы августа 91» непрерывно находились десятки, на первый взгляд, второстепенных лиц: водители, охранники, горничные – масса простых, не заинтересованных в искажении истины, людей, из обрывков виденного которыми можно будет составить целостную картину произошедшего. С первых дней чувствуется неприязнь и даже сопротивление органов российской власти. В союзных ведомствах проще, ведь Комиссия наделена очень серьезными правами специальным законом, принятым чрезвычайной сессией ВС СССР. Загруженный работой в Комиссии, не сразу верно оцениваю усилия, которые «Инициативная группа», по прежнему возглавляемая Стадником В.Я., прилагает к организации работы нового Верховного Совета СССР. Подходит назначенная Съездом дата начала его работы (2 октября 1991 года), а органы власти России и Украины явно саботируют процесс делегирования в него своих представителей. В тот момент считаю, что инициаторы навязанного Съезду решения сами должны трудиться над его выполнением и не зачем им помогать. Лишь спустя год становится ясным значение усилий, затраченных моими товарищами. В мемуарных публикациях «лидеров» российской власти начинают проскальзывать истинные замыслы организаторов «насилия» над 5-м Съездом НД СССР. Оказывается, их планами вообще не предусматривался созыв «нового Верховного Совета»… Союзная власть должна была тихо умереть сама! В сентябрьские же дни 1991 года публично признавать такие планы еще не смели. Челночная дипломатия членов «Инициативной группы» и лично Стадника В.Я. приносит свои плоды. С опозданием более двух недель, первое заседание нового ВС СССР вынуждены провести. Определенные надежды связываем с избранием Лубенченко К.Д., который входил в «Инициативную группу», Председателем Совета Союза. Октябрь и ноябрь проходят в медленном становлении нового ВС СССР. Бывать на его заседаниях за недостатком времени не удается, но по обрывкам впечатлений коллег складывается мнение, что члены нового органа власти, вопреки расчетам идеологов процесса разрушения СССР, все более проявляют самостоятельность с ориентацией на общесоюзные, а не местечковые (республиканские) интересы. Об этом же свидетельствуют и несколько интересных встреч с делегированными в состав Совета Республик депутатами Верховных Советов объявивших о своем суверенитете средне-азиатских стран. По их словам, они приехали помогать спасти Союз и не понимают, зачем славяне разрушают общий дом. В конце ноября ВС СССР отказывается с ходу утвердить предложенный российской властью бюджет СССР на 1992 год. Это уже серьезно! В эти же месяцы, параллельно, продолжаются попытки Горбачева уговорить руководителей хотя бы части Союзных республик подписать новый союзный договор. По всему видно, что он уже согласен на любые, даже самые унизительные условия. В работе комиссии все более чувствуется скрытое сопротивление российской власти. Очень сложные отношения с прокуратурой России. Даже самые элементарные вопросы приходится лично согласовывать с генеральным прокурором Степанковым В.Г. Закон СССР о парламентской комиссии он признает, но выполнять не торопится… Более месяца чинятся препятствия встрече со мной арестованного по делу ГКЧП Шенина О.С., по его просьбе. В итоге встреча проводится под личным надзором (в присутствии) самого Степанкова и ничего нового относительно официальной версии следственной бригады Генеральной прокуратуры РСФСР Олег Семенович не сообщает. Рабочий день 9 декабря начинается с известия о подписании в Беловежской пуще Ельциным Б.Н., Кравчуком Л.М. и Шушкевичем С.С. соглашения о роспуске СССР. Впору бросать старый ГКЧП и заниматься новым. С нетерпением ждем реакции Президента СССР. Ведь налицо явный факт государственной измены и теперь он не может отговориться изоляцией в Форосе. В конце концов он остается главнокомандующим… Однако в Кремле сохраняется странное спокойствие и вместо немедленных мер по аресту заговорщиков следует выступление Горбачева М.С. с заявлением по поводу Беловежских соглашений, которое насквозь двусмысленно. Признавая, что «соглашение прямо объявляет о прекращении существования Союза ССР» Горбачев ищет в нем положительные стороны и мягко журит заговорщиков. Заканчивается выступление постановкой задачи: «Поскольку в соглашении предлагается иная форма государственности, что является компетенцией Съезда народных депутатов СССР, необходимо созвать такой Съезд». Армия и силовые структуры все еще находящиеся под командой Президента СССР, повинуются и сохраняют спокойствие Весь день 10 декабря из динамиков внутренней трансляции во всех помещениях Верховного Совета СССР каждые 10-15 минут звучит объявление, приглашающее Народных депутатов СССР поддержать требование о созыве чрезвычайного Съезда НД СССР. Сбором подписей занимается группа депутатов во главе с Народным депутатом СССР от Орловской области Владимиром Ивановичем Самариным. Уже к вечеру российская власть, видимо, не на шутку встревожена инициативой по созыву Съезда, и в Верховный Совет СССР приезжает целая делегация. Всех депутатов СССР приглашают на встречу с представителями руководства РСФСР. В зале заседаний за столом президиума сидят первый заместитель председателя Верховного Совета РСФСР Филатов С.А., Шахрай С.М., Бурбулис Г.Э. и еще несколько менее известных персон. Долго и нудно выступает Бурбулис Г.Э. Смысл предельно циничен и откровенен. Вы, главное, нам не мешайте. Кому нужны квартира, должность в Москве или иная помощь – не стесняйтесь, приходите. Части депутатов мы уже «помогли», учтем пожелания и остальных. Столь бесстыдно откровенное предложение «взятки» возмущает и обескураживает. Не дожидаясь окончания торга, ухожу. На следующий день сбор подписей продолжается Российский Президент с молчаливого согласия Горбачева М.С. переподчиняет себе одну союзную структуру за другой. Становится ясно, что судьба Союза предрешена, и его Президент смирился с этим. Власти России и Белоруссии принимают решение об отзыве своих представителей из Верховного Совета СССР. 17 декабря последнее заседание Совета Союза сорвано и проходит в режиме совещания народных депутатов СССР. В последний раз выступаю с трибуны Верховного Совета СССР. Оцениваю события декабря как государственный переворот и пробую объяснить бездействие Президента СССР нежеланием втягивать граждан в противостояние двух депутатских корпусов, за каждый из которых они голосовали. В заключение призываю депутатов и дальше использовать полученные за время парламентской работы знания и опыт для защиты интересов своих избирателей и, в частности, выставив свои кандидатуры на ближайших выборах, дать возможность гражданам голосованием, а не на баррикадах решить спор о будущем страны. В то время никто из нас еще не мог предположить, что о свободных выборах образца 1990 г. в Ельцинской России придется забыть. В здании Верховного Совета СССР меняют охрану на российскую, а к 20 декабря всем Народным депутатам СССР предлагают освободить помещения. 20 декабря требование о созыве чрезвычайного Съезда подписано одной пятой Народных депутатов СССР и немедленно вручается еще действующему Президенту СССР лично. Определенную надежду дают переданные Самариным В.И. подводящие итог встрече слова все ещё Президента СССР Горбачева М.С.: «Будем решать!». Ведь, как гарант Конституции, он теперь обязан созвать Съезд. Однако проходят дни, а Кремль вместо конкретных действий ведет непонятный торг с Ельциным Б.Н. .Встает проблема обеспечения работы Комиссии. Идти самому к новой власти с моей репутацией бессмысленно. В Верховный Совет РСФСР отправляется мой заместитель, Народный депутат из Магадана Юдин В.Д. Со встречи с Филатовым С.А. он привозит милостивое разрешение остаться в здании на Новом Арбате, но до 20 января свернуть работу. 25 декабря Горбачев М.С. отрекается от Президентских полномочий и над Кремлем спущен государственный флаг СССР. Но еще 26 дней в лице нашей Комиссии по расследованию причин и обстоятельств государственного переворота в СССР функционирует последний орган Союзной власти. Мы работаем в усиленном, авральном режиме, включая выходные. О сборе новых материалов не может быть и речи, но надо хотя бы обработать и сохранить в архиве полученные. На наших глазах идет уничтожение следов деятельности Верховного Совета СССР. Из крыльев высотки на Новом Арбате ближе к лифтовому блоку сгребаются вороха документов. Слой бумаг по колено и выше. Вперемешку переписка с населением, Решения Комиссий и Комитетов, новые, не рассмотренные проекты законов, личные вещи депутатов. Все это солдаты грузят на грузовики и вывозят на свалку. Когда рассказываю о виденном в государственном архиве Октябрьской революции (название дано на тот момент), в который приехал договариваться о сдаче на хранение материалов нашей Комиссии, заведующая отделом схватилась за сердце. Немедленно из сотрудников архива собирается отряд добровольцев, которые с разрешения коменданта здания пытаются спасти хоть что - то. Но эти усилия тщетны. Все, чем может помочь комендант, это выписать по моей просьбе пропуска, но он не вправе задержать утвержденный свыше график работ. Десяток добровольцев в состоянии лишь выхватывать из общего потока уничтожаемых документов какие то крохи… А в выходные, сжав зубы, наблюдаем картину мародерства. Одна за другой подходят машины и из помещений Верховного Совета вывозится все: мебель, оргтехника, ковры. Снимаются даже жалюзи с окон. На этом фоне смешно выглядит Акт о списании чайного сервиза, находившегося в пользовании Комиссии, и просьба сотрудницы хозяйственной службы приложить к нему в качестве доказательства черепки нескольких разбитых чашек 20 января 1992 года проводим последнее заседание Комиссии. Для того, чтобы обеспечить его правомочность, один из её членов нелегально за собственный счет приезжает из Эстонии (фамилию этого Народного депутата СССР, по понятным причинам, даже сейчас называть не хочу). Но именно благодаря его гражданскому поступку наше заседание набирает кворум и правомочно принимает решение не о прекращении, а о приостановлении работы Комиссии в связи с невозможностью в сложившейся ситуации продолжать порученное нам парламентское расследование (разумом понимая, что это вряд ли позволят когда-либо сделать, мы все же оставляем юридическое право вернуться к этому вопросу). Одновременно утверждаем отчет единственной из подкомиссий, сформированных нами по направлениям работы, которая успела завершить расследование. Собранные ею материалы однозначно свидетельствуют о непричастности Председателя Верховного Совета СССР Анатолия Ивановича Лукьянова к организации ГКЧП. Он, вероятно, сочувствовал «заговорщикам», но участия в подготовке этой авантюры не принимал. Секретарь Комиссии Тамара Васильевна Момотова тиражирует на ксероксе Решение Комиссии и текст прилагаемой к нему многостраничной справки об итогах работы, и мы все скрепляем их своими подписями. Принято решение направить эти материалы в Верховные Советы всех союзных республик и предложить их для открытой публикации всем желающим СМИ. Единственное поставленное нами условие – публикация Справки должна быть полной (мне известно о публикации «Справки» Комиссии лишь одной газетой. Это районная газета «Кировский рабочий» в Мурманской области). К вечеру материалы Комиссии сданы в архив и мы, последние остававшиеся в строю Народные депутаты СССР, выпив по русскому обычаю по рюмке «горькой», навсегда покидаем здание бывшего Верховного Совета СССР. * * * Первые дни декабря 1991 года. Работе возглавляемой мной парламентской Комиссии по расследованию причин и обстоятельств попытки государственного переворота в СССР (19-21 августа 1991 г.) оказывается все большее сопротивление. Вот и сейчас эксперты подкомиссии по расследованию роли КГБ вернулись ни с чем из штаб-квартиры этого ведомства. Им отказано в ознакомлении с материалами, так называемой, «Особой папки КГБ». Еду для личного разговора с исполняющим после августовских событий обязанности Председателя КГБ Вадимом Викторовичем Бакатиным. Просторный кабинет на Лубянке. Подчеркнуто уважительная, вежливая встреча. Первые минуты общего знакомства (это наша первая личная встреча). Перехожу к делу о нарушении сотрудниками ведомства Закона СССР «О парламентской Комиссии…». В ответ вздыхает, - документы слишком важны для государства, чтобы допускать возможность утечки информации… Но ведь положение Закона недвусмысленно дает право Комиссии не только знакомиться с любыми документами, но и затребовать в установленном порядке копии с них для приобщения к материалам Комиссии, нажимаю я. В конце концов приходим к соглашению, что уж мне, как Народному депутату СССР и Председателю Комиссии, у него не доверять оснований быть не может и я имею право ознакомиться с пресловутой папкой и лично решить какие материалы представляют интерес для Комиссии. Вадим Викторович вызывает руководителя Секретариата КГБ и перепоручает меня ему с соответствующим указанием. Сколько Вам потребуется времени для работы? – интересуется генерал. Сообщаю, что планирую уложиться часа в два, максимум – полдня. ДА?! – в голосе собеседника улавливаю сомнение. Он вводит меня в комнату, сплошь уставленную стеллажами. Переписка руководства КГБ с ЦК КПСС, Верховным Советом СССР, Президентом СССР (полка покороче, естественно), Министерствами, руководством зарубежных Компартий… А где же «особая папка»? машинально задаю вопрос, уже понимая, что попал в нелепое положение. Быстро договариваемся, что за час или два с работой не справиться, и я вернусь, скорректировав свой график. Ближайшие дни заедает текучка, заставляя все время откладывать повторный визит в КГБ. И вот, как гром среди ясного неба, - «Беловежский сговор». Мгновенно понимаю, что дни работы Комиссии в складывающейся ситуации сочтены. Столь же ясно, что многие ниточки продолжающей разворачиваться на наших глазах трагедии тянутся в известную мне комнату на Лубянке. Разбираться в хитросплетениях на месте уже нет времени и остается лишь попытаться заложить в архив Комиссии копии с наиболее интересных документов, чтобы, по крайней мере, подстраховать будущих исследователей этих событий на случай уничтожения оригиналов. Отложив все дела, бросаюсь в КГБ. Уже знакомый генерал отводит мне комнату для работы с секретными документами, в которой безвылазно провожу три ближайших рабочих дня. Технология проста. Просматриваю лишь опись хранящихся в очередной папке документов и выписываю в свою рабочую тетрадь те из них, которые, судя по названию, могут представлять интерес. Затем, вызываю из Комиссии секретаршу, выношу за проходную ей свои записи, а в обмен получаю отпечатанный на бланке Комиссии официальный запрос на копии документов. Тут же подписываю его и несу генералу. При виде первого запроса он не может скрыть удивления, - так много? Но, делать нечего, закон в этом ведомстве еще чтут… На третий день уже вижу опечатанные для отправки спец-почтой объемистые пакеты. И тут «шлагбаум опускается» - от Российского руководства поступает команда о переподчинении КГБ. Больше мой статус в этих стенах ничего не значит… В материалах нашей Комиссии остаются лишь копии обширных запросов. Во время работы с «Особой папкой» (если можно назвать работой ознакомление «галопом» с перечнем хранящихся материалов) наталкиваюсь на документ, который не могу не просмотреть хотя бы бегло. Председатель КГБ Крючков В.В. докладывает Президенту СССР о том, что разведчиками добыт сверхсекретный документ национального аналитического центра США – рекомендации по проведению национальной политики США на очередной президентский срок (Доктрина Президента). Оказывается, в конце 70-х. в США был создан специальный аналитический центр, обрабатывающий всю поступающую из разных источников информацию с целью выработки оптимальной, с точки зрения национальных интересов США, доктрины президентского правления, которая вручалась победившему на выборах кандидату в президенты независимо от его партийной принадлежности. Помня, что в прессе не раз проскальзывали упоминания о существовании в США секретного плана уничтожения СССР, листаю прилагаемый к сопроводительному письму перевод с английского. В первом разделе ничего особо нового не нахожу, поскольку дается в целом адекватный анализ состояния нашей экономики. Но вот последующий текст заставляет на время забыть обо всем. Президенту Джорджу Бушу (старшему) «Доктрина» с учетом положения дел в Советском Союзе рекомендует перейти от тактики сдерживания возглавляемой СССР социалистической системы, которой руководствовался в течение двух президентских сроков Д. Рейган, к политике активного противостояния (борьбы с социалистической системой). Иными словами общий смысл «Доктрины» сводился к переходу от признания как факта существования социалистической системы и проведения политики мирного сосуществования с ней к тактике борьбы на ослабление социалистического лагеря, конечной целью которой ставилось уничтожение СССР. Далее следовал перечень стран, входящих в той или иной степени в зону влияния СССР, с разбивкой их на три группы: непосредственно СССР, страны входящие в систему Варшавского договора и тесно сотрудничающие с ними и третья группа – страны так называемого «третьего мира», формально не имеющие у власти коммунистические или социалистические правительства, но симпатизирующие идеям социализма и ориентирующиеся в экономическом развитии на социалистический лагерь. Для каждой из групп следовал свой набор рекомендаций по активному противодействию влиянию СССР. Основой всего плана было максимальное использование процесса демократизации общественной и политической жизни в Советском Союзе, идущего в годы правления Горбачева М.С. С опорой на эти процессы предлагался развернутый план уничтожения на первом этапе соц. лагеря, а на втором этапе - расчленение на отдельные составляющие Советского Союза и устранение, таким образом, главного конкурента США в мировой политике. Для достижения цели предполагалось помимо максимального стимулирования старых и создания новых экономических трудностей извне, оказывать поддержку националистическим и антисоциалистическим силам для подрыва социалистического содружества изнутри. Последнее планировалось осуществлять, как путем создания с использованием влияния США в средствах массовой информации и международных организациях соответствующего имиджа лидерам этих сил, так и оказанием косвенной материальной поддержки возглавляемым ими организациям, движениям и т.п. (Мелькает мысль, - так вот откуда появился в прессе термин «агенты влияния». Воистину «шила в мешке не утаишь»). Все происходящее на моих глазах за стенами КГБ настолько точно согласуется с планом, предложенным очередному Президенту США на рубеже 1988-1989 г.г., что разум отказывается верить в реальность документа, подбрасывая спасительную мысль – фальшивка. Немного придя в себя, начинаю анализировать. «Доктрина» датируется концом 1988 г. и удивительно точно описывает и события, произошедшие на рубеже 1989-1990 г.г. в странах восточной Европы (серию, так называемых, бархатных революций), и процесс крушения СССР, начатый в середине 90 года и завершающийся на наших глазах. Однако, в приемную Горбачева документ поступил в декабре 1990 года, когда имелись лишь первые признаки начинающегося процесса разрушения СССР, но он еще не приобрел необратимый характер. Если это фальшивка, ее авторы имели по времени возможность адекватно вписать историю сдачи «бастионов европейского социализма». Но они не могли предвидеть столь точно, как будут развиваться события в СССР в течение 1991 года. После вынужденного отказа от спасительной «подсказки» о фальшивости документа остается лишь взглянуть горькой правде в лицо. Америка действительно великая страна, если может столь точно реализовывать свои планы. А что же Россия? Да, это наша общая и беда и вина, что мы, как нация, перед лицом явно враждебной нашим интересам политики (можно даже сказать, неформальной агрессии) не смогли выдвинуть лидера (или группу лидеров) способного нейтрализовать угрозу национальным интересам и найти адекватный ответ. * * * Прошедшие десятилетия лишь подтвердили горькую правду последнего вывода. Прямо скажем, своими руками уничтожив Союз, руководство России можно сказать «отдало в полон» несколько десятков миллионов соотечественников, оказавшихся в одночасье людьми второго сорта за пределами новых границ, без войны потеряло до поры умершими не менее десятка миллионов граждан на своей территории, развалило экономику и шансов вырваться за пределы очерченного для нас стратегами за океаном коридора «второстепенной нации» не видно… Спору нет, в 20-летку Правления Путина В.В. восстановлена обороноспособность России, исключающая «демократизирующее» прямое вторжение по образцу разрушенных Югославии, Ирака, Ливии. И…, охраняющая, тем самым, возможность непрерывного обогащения восстановленного ценой разрушения СССР социального слоя «новых господ России». Но не менее бесспорно, что формируемое под контролем В.В. Путина руководство страны продолжает антинародный экономический курс, заложенный в начале 1992 года правительством Ельцина - Гайдара по рекомендациям советников США. Выпускники их кадровой школы расселись по всем ветвям вертикали власти и в силу своих убеждений (идеологии) органически неспособны претворять в жизнь многообещающие инициативы действующего Президента, даже если он вполне искренен в своих речах о сбережении нации и заботе о повышении благосостояния граждан. Одним словом, оснований смотреть с оптимизмом в будущее многострадальной Родины пока не вижу… * * * В заключение не могу не коснуться еще одного мифа черной осени 1991 года, предназначенного для перекладывания в Истории вины за разрушение СССР, как говорится в таких случаях в народе, «с больной головы на здоровую». Речь об обвинении с легкой руки Президента РСФСР Ельцина Б.Н. группы носителей высшей исполнительной власти СССР в заговоре с образованием, так называемого, ГКЧП с целью отстранения от власти действовавшего Президента СССР Горбачева М.С. и срыва подписания 20 августа нового союзного договора. Стараниями Генеральной прокуратуры РСФСР и многочисленных СМИ эта версия настолько вросла в общественное сознание, что стала, чуть ли не общепризнанной. И это несмотря на множество нестыковок в обвинительном заключении официального следствия и даже оправдательный приговор единственному отказавшемуся от амнистии в 1994 году обвиняемому по делу ГКЧП герою Отечественной войны и герою СССР генералу армии Варенникову В.И. Парадоксально, но и большинство обвиняемых предпочло не раскрывать всей правды, чтобы войти в Историю в ореоле героев, пытавшихся пусть неумело, но предотвратить распад СССР, якобы, срывом подписания нового союзного договора 20 августа 1991 года. Так и множится вал информации, уводящей в сторону от вопроса об ответственности истинных разрушителей СССР. Между тем, в информационном поле за 30 лет во вполне открытом доступе накопилось громадное количество обрывков информации, позволяющее, как из пазлов, сложить не противоречивую картину реального развития событий в трагическую для СССР, черную осень 1991 года. Разум подсказывает, что собрать спустя 30 лет «Парламентскую Комиссию Верховного Совета СССР», уполномоченную специальным Законом СССР «расследовать причины и обстоятельства государственного переворота в СССР», для продолжения расследования и официального ответа на поставленный в самом ее названии вопрос не позволит ни отсутствие материальных ресурсов, ни, будем откровенны, официальная позиция действующей в России власти. В этой ситуации у меня, как у председателя Комиссии, остается лишь последняя возможность попытаться выполнить поручение Верховного Совета СССР, доведя до общества свои личные выводы: Разумеется, у меня имеется и более развернутая аргументация в пользу изложенных ключевых выводов, раскрывающих обстоятельства реального, а не мифического (ГКЧП) государственного переворота в нашей стране - СССР. Еще большего места требует изложение выводов о причинах, приведших к трагедии сознательного разрушения общего Дома ранее дружно живших на протяжении веков народов. Но это, как говорится, - тема отдельного разговора… Для соратников и единомышленников: orlovskiji@mail.ru
СПРАВКА ОБ АВТОРЕ P.S. Фотография Юрия Абрамочкина |
